«Вам розочку?» Остановились около дома, что бы купить цветы. Я подошел к первой же цветочной точке. Продавщица, девушка невысокого роста, очень чем-то обрадованная, подскочила ко мне и с улыбкой спросила «Молодой человек, вам розочку?». Когда я посмотрел на нее своим томным, бесцелевым и, как мне тогда казалось, жестоким взглядом и сказал «20 красных гвоздик», ее улыбка исчезла, думаю она поняла, что будучи таким серьезным и одетым во все черное я не на свидание еду. Я закинул цветы на заднее сидение. В тот момент, когда цветы упали на сидение, меня посетило чувство дежа-вю, точно такие же действия я уже делаю в 3-й раз за последние 3 года. Но сегодня чувствую себя более опустошенным, чем ранее.
За все время пути разговаривали редко. Тупо смотрел вперед на дорогу и вспоминал свое детство практически все полтора часа поездки. Так наверное всегда бывает, когда кто-то уходит, ты начинаешь жалеть и вспоминать. Но, что парадоксально, когда этот человек еще рядом она это как правило нет времени.
День рождения.
Подъехали. Я вышел, что бы брат подогнал машину вплотную к забору, и стоял ждал его. Одному не хотелось заходить во двор. Я взял цветы и мы вошли во двор. Впереди длинная дорожка, угол дома, в котором находится кухня с большими окнами, дальше навес и справа вход в дом. Тишина. Толи это аспект твоего психологического состояния, то ли действительно было очень тихо. Но, опять-таки практически стандартный сценарий. Так всегда. И дело даже не в том, что сейчас 8 утра. В деревнях встают рано. Но было тихо, птицы не пели и даже ветер не дул или я просто всего этого не замечал. Мы шли по дорожке к дому, я думал только о том, что я там увижу и о том, что они успели сделать со вчерашнего вечера. Подошли к углу дома, в котором кухня. Через стекло вижу за столом сидит мой двоюродный брат. Он на 5 лет младше и ему сейчас 19. Вид у него был замученый, когда он увидел нас, то никак не отреагировал и не проявил абсолютно никаких эмоций, просто сквозь стекло провел нас взглядом. До входа в дом еще идти метров 10. В поле моего зрения попал крест. Он стоял напротив входа в дом прислоненный к забору. При его виде я почувствовал волнение и приток адреналина. Подошли к крыльцу, я посмотрел на крест. Крест, как впрочем это всегда бывает, есть просто временное, в дальнейшем его меняют на гранитный памятник. Крест был деревянный. «Свежая сосна» подумалось мне тогда. Естественного цвета, местами темные прожиги от пилы, фрезы или фуганка, что делало его….. стильным? Красивым? Это крест под который я скоро закопаю своего дедушку, человека с которым рядом я провел все свое детство…. Я считаю его стильным??? Бред… На кресте была табличка, какие штампуют тиражом в тысячи штук. На ней явно виднелась разметка, делящая ее поверхность на 4 строчки. «Сундуков Игнат Никитович 17.12.1921 – 11.04.2008» эта надпись и занимала отведенные ей эти 4 строчки. Прочтя это я узнал, когда у моего дедушки день рождения и как звали его отца. Я этого не знал. Свое день рождения дедушка от меня вообще скрывал, на все мои расспросы он только отнекивался и говорил «да что это за праздник такой? Глупости!». Да я в общем-то сильно и не расспрашивал его об этом. Гораздо чаще я задавал ему вопрос «дедушка, а как это называется и что этим делают?», указывая на какой-нибудь инструмент в его мастерской. И ему нравилось отвечать на мои вопросы и показывать мне как правильно пользоваться этим инструментом.
Повернул голову направо…. В прихожей стояла крышка гроба. Зеленого цвета. Вот они первые встречающие на любых похоронах – крест и крышка гроба – тоже своего рода стандартный наборчик. В дом не пошел, прошел мимо и заглянул во внутренний двор. Там все так же как и было 20 лет назад. Та же дорожка из кирпича, ванна для сбора дождевой воды, колонка для питьевой воды, уходящая вглубь на 10 метров, скамейка, столик, навес и яблони. Почти вплотную к стенке, у входа в мастерскую стоит санок с циркулярной пилой, которая приводится в работу от электромотора на 220В. Дедушка сделал его сам. Процесс запуска был не очень обычный, т.к. мотор питается от 220В, то начать раскручивать пилу с места он не мог, потому приходилось его приподнимать и дать надрать ему обороты, а затем медленно опускать. В детстве я очень боялся этого станка, и когда он работал, я как правило прятался в доме или на переднем дворе.
Во дворе был дядя Миша. Дядя Миша это муж сестры моей мамы, тети Ани. Дедушка приходился ему тестем. В руках была у него дедушкина стамеска, которую я тоже узнал. Дедушки инструмент не менялся из года в год, как бы быстро и далеко не двигался прогресс за пределами этого двора. Широкое лезвие, без выбоин и, я просто в этом уверен, остро наточенное, деревянная рукоятка, сильно разбитая вверху от постоянных ударов молотком и широкое фиксируюещее кольцо, чуть ниже разбитого края рукоятки, что бы та не разлетелась совсем в момент очередного удара по ней молотком. Я как-то не задумался в тот момент зачем она ему, просто обратил на это внимание. Дядя Миша поздоровался и сказал, что все в доме. Мы развернулись и пошли в дом.
17-00.
Мы зашли в дом. Маленькая комнатка после прихожей, прямо кухня, налево еще две комнаты. Дверь туда была закрыта. Нас встретила мама. Заплаканная, в черном платке. Обняла нас, спросила как добрались. Я пошел на кухню, где по-прежнему сидел Олег. Я поздоровался с Олегом и спросил как дела. Он ответил, что нормально. Сам он был расстроен и очень измотан. Я пошел в комнату к дедушке. При выходе из кухни я встретил Райку. Это моя тетя и младшая дочь дедушки. Она была заплаканная и в черном платке. Зашел в комнату, закрыл за собой дверь. В комнате дедушки все без изменений, сразу же как и всякий раз, когда я сюда входил, первое, что привлекало мое внимание – книжный шкаф у его кровати. Оттуда я таскал книжки по физике и столярному делу, там же я брал «Большую советскую энциклопедию», что бы полистать и почитать определения знакомым словам. На стене слева от входа уже много лет висела большая карта мира. Направо дверь в комнату бабушки. Обе створки этой двери открыты и из комнаты доносится плач.
В углу на столике под иконами стоит стакан с рисом, в нем горит тоненькая свеча, еще несколько лежат рядом. Посередине комнаты лежит дедушка. Слева сидит тетя Аня. Заплаканная и в черном платке. Справа бабушка. Я подошел к тете Ане, потом сел рядом с бабушкой. Она меня обняла. Я обнял ее. Разложил гвоздики в ногах дедушки. Сидел рядом с бабушкой, держа ее за руку. Почему-то очень тяжело было находится в этой комнате. Я с трудом мог говорить. Какой-то ком в горле и волнение.
Потом я вышел с тетей Аней на кухню. Мы сели за кухонный стол, который делал дедушка. Тетя Аня мне все рассказала периодически вытирая слезы и всхлипывая. Дедушка умер в пятницу, 11 апреля примерно в 17-00. На этих словах я вспомнил, что примерно в это время я зашел в салон бильярдных аксессуаров. Когда дедушка умер, тут были только она и бабушка. Они сидели в соседней комнате, в тишине, о чем-то разговаривали. Последние 2 дня дедушке стало хуже и он очень тяжело дышал. Они сидели и разговаривали, слыша как в соседней комнате дышит дедушка. И вот тетя Аня перестала слышать его дыхание. Это случилось в 17-00. В тот же вечер приехали дядя Миша, мама и Райка с Олегом. Очень здорово помогли соседи, за что низкий им поклон и спасибо. Теперь я понимал, состояние Олега. Он не спал все ночь, они готовили все к похоронам, и всю ночь он провел с плачущими и скорбящими женщинами, а это очень тяжело. Надо было ехать в город за продуктами. Поехали Райка, мама и хотели взять меня, я отправил вместо себя Олега, что бы он хоть как-то развеялся и отвлекся. Сам остался и пошел к бабушке.
Кладбище.
К тому времени, как наши вернулись из города, приехали родственники из Светлогорска – младший брат дедушки с семьей. Я в это время помогал тете Ане на кухне нарезать салаты.
Приехал отец, сказал, что смог договорится на два места на кладбище в Загорье, там где поронена почти вся родня по материнской линии.
Выехали на кладбище, было 5 машин. В некоторых было по 2 человека. До кладбища ехать 40 км через Борисов и Жодино. С нами в машину селя Райка, которая всю дорогу плакала и рассказывала про дедушку факты, которых я не знал. Мне было интересно и я слушал. Так я узнал, почему дедушку не взяли на фронт и, что еще в ранней молодости он перенес операцию на ногу и еще много чего, что я не знал.
Приехали на кладбище. Начался дождь. Отпевание было долгим и длилось что-то около часа. Из всей речи батюшки, мне постоянно резало слух словосочетание «…новопреставленного Игнатия…».
Вышли из церкви и направились к могиле. Впереди меня отец несет крест. За ним мы с братом несем крышку гроба. За нами несут венки и дедушку, потом все остальные. Идет дождь, очень зрязно и сколько, зонтиком практически ни у кого нет.
Последнее прощание прошло быстро, что бы дедушка не намок. Крышку закрыли… Я подошел к бабушки и стоял с ней рядом во время погребения. Она меня обняла и плакала…. Дождь усиливался... Пространство возле могилы стало напоминать болото. Чуть ближе нас с бабушкой стояла Райка. Я подошел к ней и спросил поедет ли сегодня Олег домой. Она сказала, что не знает. Я сказал, пусть едет, ему тут делать нечего и, что ему нужно отдохнуть и мы с Женей его заберем. Она смотрела и удивлялась всем «операциям» , который производились с насыпью на могиле. Я ее спросил «Ты что в первый раз на похоронах?». К моему большому удивлению она сказала, что впервый, что ранее только, еще в школе, была на похоронах двух одноклассников. Потому все, что сейчас происходило перед ее глазами было для нее удивительно. У меня же это были уже 5 похороны. Причем 4 за последние 3 года. Я был на похоронах дедушки и бабушки по отцовской линии, двух младших братьев отца. Но сейчас я чувствовал не только сожаление, но и глубокую скорбь, потому что не стало человека, который мне дорог. Которого я люблю и уважаю, человека, с которым рядом я провел все свое детство и человека, который научил меня работать с деревом и не только с деревом.
Я расставил на могиле венки и зажег лампадки. К этому моменту я, и не только я, промокли насквозь озябли, потому как дождь продолжал набирать обороты.
P.S.
На обратном пути к нам в машину сели мама и отец. Не помню, что происходило, о чем говорили. Я просто смотрел вперед. За столом сидел рядом с Олегом и Женей. Пил водку. Пил много, просто потому что было как-то не по себе. Вспоминали детство, улыбались. Вспомнили еще, что на всех вещах, которые сделал дедушка, а таких в доме было очень много, он ставил дату, когда закончил эту вещь. Так на скамейке, которая стояла сразу напротив выхода из дома, на которую ранее опирался крест, красовалась выбитая стамеской строка «21.IIX.1972». Таких надписей можно было встретить много просто пройдя по дому или двору и присматриваясь к вещам. Потом я встал из-за стола и пошел в мастерскую. Включил свет над столом. Сел в дедушкино кресло-качалку, которое он так же делал сам. Стоило просто посмотреть на какую-либо вещь как воспоминания прикатывали из глубины памяти сами собой. Вот на поле под потолком лежит микроскоп, вполне рабочий и с неплохой силой увеличения. Когда-то я в этот микроскоп рассматривал волосы и очень удивлялся. Или нос комара, или лапку какой-нибудь букашки. В углу мастерской лежит брикет, которым когда топили печку. Вспомнилась маленькая тележка, которую дедушка делал для меня, что бы я возил брикет с переднего двора, где его выгружали, в сарай. Станок, над которым горел свет, вообще просто произведение искусства и чудо инженерной мысли. Собранный полностью с нуля, естесвенно с использованием некоторых компонентов, которые дедушка нашел на свалке, это бы сверлильный, токарный, точильный станок одновременно, плюс на него можно было ставить циркулярную пилу и пилить не очень большие по размерам пиломатериалы, путем простых манипуляцию, с помощью этого же станка, можно было давить сок из яблок или тереть картошку на драники. Позже ко мне подошел Олег и мы вспомнили еще об одном уникально «изделии». Это был большое танк, который дедушка делал для Олега. Танк был сделан из листового алюминия. У него была система натяжения траков и электропривод. Олег вспомнил, что когда-то спрятал этот танк под полом в мастерской. Мы подняли пол и нашли его там. Все было цело и работоспособно на вид. Тяжелый танк, напоминающий своими очертаниями немецкий сохранился практический как новенький. После его делатьного разглядывания и обсуждения мы решили спрятать его в прежнем месте.
У моего дедушки не было образования. Только сельская школа. Он очень много узнавал из книжек. И его знания и умения позволяли ему делать точные измерительные приборы такие как весы, от маленьких безменов, до весов для взвешивания людей или, например, спиртометр, который по точности не уступал промышленным. Все рассчетв для изготовления этих приборов дедушка делал вручную, без использования какаих-лтбо калькуляторов или тем более компьютеров. Расчеты для изготовления только одно спиртометра, для нанесения делению на шкалу занимали почти всю общую тетрадь в 96 листов! Помню, кодга я купил ноутбук и показывал его дедушке. Он спросил «а что он умеет?». Тогда взял его тетрадку, всю исписанную расчетами, запустил excel и сделал все те же расчеты, на которые у него ушло около полугода, ну минут за 5. Дедушка это оценил, но сказал, что не понимает как это работает. Тогда меня это улыбнуло.
Дедушка никогда ничего «личного» мне не говорил. Помню, что он ругал меня за проказы, за непослушание, за то, что игрался со спичками и за то, что после меня он не может найти в мастерской инструменты. От бабушки я слышал, что я был его любимым внуком и что он мной гордился. Гордился когда, закончил школу с похвальными листами за достижения в области информатики и физики, гордился когда я поступил в университет. Но больше всего, говорит бабушка, он мной гордился, когда я приезжал к ним, брал молоток, отвертку и стамеску и уже сам врезал замки и петли в двери, а он наблюдал со стороны. Гордился когда я приехал, и поменял им в доме проводку, а он переживал правильно ли я все сделал, потому что он в этом ничего не понимал. Гордился, когда я объяснял ему простые математические истины.
Спасибо тебе, дедушка, за все. Долгая и светлая тебе память.
